Руководство СССР 79 лет назад обвинило жителей автономии немцев Поволжья в пособничестве "многочисленным шпионам и диверсантам", якобы засланным гитлеровцами в этот регион. 28 августа 1941 года президиум Верховного Совета СССР подписал Указ о переселении всех поволжских немцев в Сибирь, Казахстан и на Север – в Коми. За несколько дней без права на сборы сотни тысяч ее жителей были депортированы, многие из них не пережили и первую зиму. О том, кто хранит историю депортированных немцев в приполярной Медвежке, – в репортаже проекта "Север.Реалии".

"Райдер, Штоль, Штырц. Очень много немцев было – целая папка", – перечисляет жительница поселка Медвежка в Республике Коми Галина Овдина. Эти архивные документы Галина нашла в заброшенной угольной котельной обанкротившегося в 2002 году совхоза: девять мешков с личными делами работников, зарплатными ведомостями пролежали там 18 лет и остались практически невредимыми. Местные жители, которых сегодня в Медвежке 111, теперь приходят в ДК не только по случаю праздника, но и для восстановления трудового стажа: изучают архивы, делают выписки.

Галина Овдина – дочь местной жительницы и репрессированного и сосланного на Север украинца. Всю жизнь она проработала директором Дома культуры, местные жители называют ее хранительницей истории приполярного поселка.

Медвежка – один из самых труднодоступных поселков Республики Коми. Находится он на берегу Печоры, несколькими километрами южнее Северного полярного круга. Добираются сюда на катере из Усть-Цильмы и Нарьян-Мара, зимой – на снегоходе по зимнику, в распутицу – вертолетом. Здесь нет ни пункта полиции, ни замков на дверях – преступления совершать некому. "Если только по пьянке мужики заберутся в дом, свои же потом и отлупят", – комментирует Галина.

В 1931 году здесь построили ферму совхоза "Новый бор", на которой работали заключенные Ухтпечлага. Исторически в поселке было не много коренных жителей: несколько семей коми, а также скрывавшиеся в тайге старообрядцы на другом берегу Печоры.

Сегодня из работающих предприятий в Медвежке только крестьянско-фермерское хозяйство, в котором трудятся несколько человек, школа, ДК и электростанция.

"Немцы были хорошие, простые"

В августе 1941 года Республика Коми стала одной из точек, куда депортировали поволжских немцев. Это было самое массовое насильственное переселение народов в советской истории. В течение нескольких дней в ссылке оказались около полумиллиона представителей этой этнической группы. По данным фонда жертв политических репрессий "Покаяние", в течение 15 лет после начала депортации в Коми вывезли не менее 13,6 тысячи немцев, в Усть-Цилемский район, где находится Медвежка, приехали около 650.

"Когда ребят увозили, забрали в трудармию, отец его покойный на коленях полз, держался за телегу и ревел: куда увозите наших детей! Жалко было", – вспоминает одна из старейших жителей Медвежки Лукерья Райдер.

Покойного супруга Лукерьи Андрея Райдера в середине 1940-х отвезли в Воркуту из Армавира Краснодарского края вместе с сестрой. Родителей его разлучили с детьми и отправили в Казахстан.

Лукерья Райдер рассказывает, что первые несколько лет после депортации муж работал в Воркуте дояром. После открытия отделения совхоза в Медвежке его отправили на новое место работы вместе с группой из сотни немцев. Северяне принимали приезжих очень тепло.

Лагеря с немцами стояли рядом с тюрьмами, где содержались заключенные. По данным руководителя немецкой автономии Сыктывкара Олега Штраллера, в немалой степени выжить им помогли местные жители, которые делились вещами и инструктировали прибывших о жизни на Севере.

"Как родных сыновей принимали. Немцы очень хорошие были, простые. Многие здесь семьи завели. Он меня увидел, когда я торговала в ларьке, сразу стал за мной ходить. Я говорю: "Не подходи, у меня муж в армии и двое детей!" Подшучивала. Он говорит: "Да будет". Через месяц поженились", – вспоминает Лукерья.

С мужем они прожили 66 лет, вырастили пятерых детей. Андрей Райдер умер в 2015 году.

"Его покойная мама рассказывала, как они жили. Как наступала зима, кто умирал из немцев, того не хоронили, а голых бросали в кучу. Как весной пошла речка – их туда кидали. Говорит, ходила и плакала, просила, как бы встретиться с детьми. Вот что творилось, издевались над немцами, сколько они перенесли. Когда нам разрешили выехать, мы приехали в Казахстан к его родителям, привезли пятерых детей. Они не знали, что делать, не нарадовались, играли с ними", – вспоминает Лукерья Райдер.

Памятный знак

В 2016 году в поселке появился памятный знак депортированным на Север немцам Russlanddeutschen – его сварили из строительных остатков по инициативе директора ДК Галины Овдиной.

"В районном землячестве немцев хотели, чтобы я сделала закладной камень. Ребята, закладной камень я не могу привезти – мне надо нанимать катер с баржой для этого. А мне деньги не выделял никто, это же инициатива моя. В то время как раз ребята приехали из Сыктывкара электростанцию делать. Я к ним сходила, говорю: мальчики, мне нужен сварщик и ваши трубы. Они мне сварили крест", – рассказывает Овдина.

На открытие пришли последние оставшиеся здесь потомки депортированных немцев – Лукерья Райдер и ее дочь Надежда Ульянич. Большинство семей русских немцев покинули Медвежку после снятия ограничений в выборе места жительства – указ об этом вышел в ноябре 1972 года, спустя три десятилетия после массового переселения. Полюбивший рыбалку и лес Андрей Райдер не захотел переезжать.

Надежда Ульянич признается, что из немецкого знает только несколько шуточных стишков – покойный отец старался избегать родной речи.

"Отец нас не учил немецкому языку, не хотел даже, чтобы мы национальность записывали. Может, боялся, чтобы история не повторилась. Отношение русских к немцам долгое время было негативное. Не разбирались, кто воевал, кто не воевал против русских. Вроде свои же люди, своя же немецкая республика была в Союзе", – говорит она.

"Дедушка Миллер начинал с Андреем говорить по-немецки, а тот ему отвечает по-русски. Дедушка ему: ты чего, родной же язык. А мой Андрей отвечает: я уже русский!" – смеется Лукерья Райдер.

"Я люблю Медвежку"

Выкрашенное в ярко-голубой цвет здание Дома культуры посреди серых покосившихся домов служит точкой притяжения в Медвежке. Здесь проводят спектакли, репетирует вокальная группа. Пятьдесят лет назад здание служило столовой, где питались заключенные и местные жители.

"Здесь же тайга была, они вырубали деревья, корчевали пни, дома строили. Я помню из детства, здесь были тюремные вышки, зона рядом с жилыми домами", – рассказывает Галина Овдина.

После 40 лет службы в поселковом культмассе Галина Овдина вышла на пенсию в 2020 году. Последние годы она готовилась передать дело своей жизни выпускнице республиканского колледжа культуры – обучала ее, делилась опытом. Но девушка вышла замуж и уехала в Сыктывкар.

"Ну, думаю, еще лето поработаю. Вышла, и опять у меня все закружилось, завертелось, снова идеи. Обратилась к молодежи: стали ремонтировать веранду, благоустраивать парк. Загорелась идеей сделать там звезду победы", – показывает она наброски со звездой.

"У входа в ДК установлен первый и единственный на сотни километров тайги арт-объект – знак "Я люблю Медвежку", который по инициативе Галины Овдиной местная молодежь сварила из металлических кроватей со свалки. "А нету больше ничего, и покупать не на что", – комментирует Галина.

Десять лет назад Галина Овдина начала обходить дома, брошенные после банкротства совхоза, и собирать мини-музей истории поселка. Сегодня в нем тысячи экспонатов. Деревянная утварь первых поселенцев: дораскольные иконы XVII века, прялки с мезенской росписью, рога животных для кровопускания, совки для сбора ягод и плетеные рюкзаки – пестери. В советскую часть музея входят печатные машинки совхоза, пленочные фотоаппараты и радиоприемники.

"Некоторые приходят, даже плачут, потому что вспоминают, что люди-то были, а их нет, их забыли. Кому-то давали Героя труда, некоторые с 13 лет работали, сплавляли лес, чтобы паровозы топить. Совхоз отправлял по тысяче соболей на фронт через Воркуту, рыбу тоннами. А сейчас их никто не вспомнит даже", – с сожалением говорит Овдина.

Музейная комната находится в деревянном здании бывшей школы-восьмилетки между медицинским кабинетом и учебным классом. В нем сегодня остались только два ученика. Школу закроют в следующем году, а все поселение исчезнет уже через 10-15 лет, предполагает Овдина.

Этот репортаж был впервые опубликован на сайте проекта "Север.Реалии"